|
ГОСТЬЯ В ХРАМЕ В первый раз я задумалась о том, что такое храм, когда смогла его более-менее хорошо осмотреть. Это произошло в день годовщины бабушкиной смерти – мы всей семьей, не исключая и крестного, поехали в церковь. Это было три года назад. Помещение мне казалось ужасно огромным, и всё равно всем прихожанам не хватало места. Очень хорошо из всей этой массы людей мне запомнились даже не мамы с детьми, а пара молодых людей, стоявших как бы чуть в отдалении. Мне казалось, что вот так же и много столетий назад стояли молодые крестьяне и слушали светлое церковное пение, молитву мальчика из воскресной школы при храме, слушали притчу о бедном и богатом, рассказанную высоким священником. И не было суеты, толкотни, разговоров, чохов. Я не помню ни икон, ни росписи, всё это слилось для меня в единую картину церковной службы. Передо мною до сих пор распятие – темное, даже черное, с золотистыми греческими буквами, нарисованная кровь… Я ставлю свечку… стоять же она не хочет, и я вижу, как минуту спустя ее поправляет прислужница. Когда я покупала эту свечку, одна женщина спрашивала, когда можно подойти к батюшке и договориться об исповеди. Я тогда подумала, что ни разу в своей жизни не исповедовалась, представила самое страшное, что я могла бы сказать на тот момент о себе, и решила… что не исповедаюсь никогда. …Мы стояли в отдельном помещении, там шла специальная служба, долго ждали священника, потом раздавали просвирки, читали молитвы, кто-то повторял… какая-то женщина всем давала конфеты, попросила помянуть ее сына, она рассказывала, что уже три года ходит в церковь каждый день… Маму «душили» стены, папа с крестным о чем-то отвлеченно разговаривали, мое рассеянное внимание бродило по лицам прихожан… Я думала, что здесь есть и те, кто пришел в храм, потому что это модно, постоять минут пятнадцать, поставить свечку «на всякий случай», повстречать знакомых, посплетничать и спросить, где купила да почём… да, ведь так бывает… Есть и те, кого горе «заставило» отстоять на 9, 40 дней, прийти на год. Есть и те, кто строго соблюдает посты, помнит церковные праздники, шикает на молодежь… А есть и такие, как вот эта пара молодых людей, настоящие православные христиане, с их открытыми сердцами, устремленными ввысь… А мне даже нечего сказать о себе… Я редко хожу в церковь, я боюсь ошибиться, боюсь сделать что-то не так – не там перекреститься, не там пасть на колени, поэтому уголок с иконами Богоматери и Христа и зажженной лампадкой у меня в комнате всегда казался мне милее, теплее, чем огромное пространство храма. Там, в этом уголке, стояла просвирка, которую мне дали в церкви на годовщину бабушкиной смерти, иконка, которая была у папы в машине, лежал мой крестильный крестик. Я всегда читала одну и ту же молитву – «Отче наш», ту, что выучила несколько лет назад и твержу, когда мне тяжело. И вот этот уголок и мое обращение к иконам мне почему-то напоминает молитву Елены за брата из «Белой гвардии». В доме Турбиных за кремовыми шторами покоилась вера… Во второй раз я пошла на службу в день, когда была годовщина папиной смерти, это было осенью, в сентябре, но в джинсах всё-таки было еще жарко. Когда я пришла, служба уже началась, хотя я, вроде, не опоздала. Я долго стояла в задумчивости, из которой меня вывел один из немногочисленных прихожан, сказав, что нужно отойти. Молодой батюшка с кадилом окинул меня взглядом несколько удивленным, а я почему-то очень обрадовалась, что он молод, я бы даже сказала, вдруг порадовалась за нашу Церковь. Потом на мой счет ворчала какая-то бабушка из служащих, другая указала мне на ворох юбок в ящике. Я стояла в стороне, не понимая, что происходит, когда класть поклоны и чем себя занять, минут двадцать. Мне еще раз напомнили о юбках, причем громче, чем батюшка читал молитву, и я решила удалиться, потому что юбки мною не любимы с детства, а чувствовать себя белой вороной тоже не хотелось. Пять минут спустя я вышла, мне навстречу – всё та же женщина. Она спросила меня, не ухожу ли я потому, что мне напомнили о юбке, я ответила, что нет, улыбнулась. И, видимо, наполовину соврала. Но, думаю, я бы всё равно ушла. И в юбке. Потому что не понимала всего, что происходило вокруг. Спрашивать у этой «тётеньки» у меня не было желания. В третий раз я ходила в храм с девушкой, совершенно не верующей в Бога, было 9 дней со смерти нашей одногруппницы. Всё та же «тётенька» пробурчала, что служба кончилась, и свечи уже не ставятся, положите здесь, они не будут сейчас стоять, потом зажгут... Со стороны выглядело несколько не к месту наше незнание, несколько комично – сердитость служащих. И я, выходя из храма, перекрестившись, в какой раз подумала, что лучше, наверное, дома. Но, может быть, когда-нибудь храм моей души поймет внутренний мир этого огромного Дома, в котором я когда-то была крещена, станет частичкой его, научится молиться, мыслить вместе со всеми. Ведь так прекрасно видеть в храме молодые лица, видеть улыбающихся добрых женщин, радостно взирающих на крестящихся студентов, на погоны будущих военных, на маленьких детей и их родителей, на юного звонаря в русской рубахе… Мария НЕСТЕРОВА, 17 лет |
|
Научно-практическая конференция «Духовное наследие митрополита Симона и современность». Блаженная Любовь Рязанская (1852 – 1920 г.г.) прожила тяжелую, лишенную мирского благополучия жизнь. Такова душа человеческая, что она не может раздваиваться, не может раскалываться. Размышление о молитве преподобного Ефрема Сирина по творениям святителя Игнатия (Брянчанинова). Памяти священника - композитора Несомненным украшением Виноградовского фестиваля вот уже второй год является хор Московской Патриархии. На вопросы молодых читателей отвечает иеромонах Лука (Степанов). Мы должны знать свою веру, чтобы сохранить свой менталитет, не потерять свою Родину. В первый раз я задумалась о том, что такое храм, когда смогла его более-менее хорошо осмотреть. О удивительной сокровищнице духовной мысли ХХ века – наследии святителя Николая Сербского. 185 лет назад, 2 марта 2009 г., родился великий русский мыслитель и педагог Константин Дмитриевич Ушинский, Совместима ли жестокость с профессией врача, учителя? Ответ может быть только один – нет. Вопросы газеты «Благовест» Светлане Алексеевне РУДНЕВОЙ, преподавателю биоэтики РГМУ (г. Москва). Выпускник Сретенской духовной семинарии, отец Сергий по собственному желанию проходил курс молодого бойца Один из старейших насельников Иоанно-Богословского монастыря отметил свое 70-летие. Воскресная школа
|