Мне представляется, что этот праздник мы знаем от чрева матери. Самые лучшие, самые яркие, самые радостные воспоминания связаны с ним. С самого раннего детства мама водила нас, троих ее детей, в храм. Я помню необычайное чувство легкости на сердце от этого праздника. Было время, когда специальный комсомольский патруль не пускал молодежь в храм на Пасху. Так было везде, даже на Западной Украине, в городе Броды Львовской области, где мы в то время жили. А мы перелезали через забор и сбоку, где был вход в алтарь, заходили в храм Рождества Пресвятой Богородицы.
Храм был переполнен, мы плотно, сдавливая друг друга, стояли и радостно молились. А потом, встречаясь с ровесниками в других местах, радостно приветствовали друг друга в этот светлый день, хотя и не знали друг друга.
Потом, когда я учился в Военно-медицинской академии в Ленинграде, рискуя быть пойманным и исключенными, всегда старался попасть на ночную службу в Александро-Невскую лавру. Хотя знал, что потом транспорта ночью уже не будет. Я не знал большей радости, чем эта ночная служба в Воскресение Христово, и стремился пережить ее вновь и вновь.
Потом, уже будучи офицером медицинской службы, стал посещать эти службы со всей семьей. Запомнилась служба в Воскресенском соборе Санкт-Петербурга, с его просторами, дивными иконами, крестным ходом.
Уже в Рязани меня как-то отправили насильно в отпуск, когда еще лежал снег, в связи с переводом неизвестно куда, а скорее, на границу Дальневосточного ВО и Забайкальского ВО. А Пасха была ранняя, и в том году она стала для меня реальным утешением, как и весь Пасхальный период.
Потом был период алтарничества, когда испытываешь чувство присутствия Божия в алтаре и ощущаешь добрые мысли в душе от этого. Потом я стал диаконом, и все Канищево слышало, как я восторженно восклицал: «Христос Воскресе!». Это незабываемо.
Наконец я стал священником. И здесь уже появились еще более глубокие, возвышенные ощущения от службы Воскресения Христова. Все вокруг излучает радость в эти дни в нашем храме Целителя Пантелеимона (впрочем, как и во всех других православных храмах): и особое украшение храма, и переодевание в разноцветные ризы, и быстрое хождение по храму с возгласом «Христос Воскресе!», и многоголосый радостный ответ, счастливые лица детей, ночной крестный многолюдный ход. Потом чтение Евангелия на английском, еврейском, латинском, греческом, испанском, украинском, белорусском и церковнославянском языках. И радость, радость, радость всей службы и литургии с открытыми Царскими Вратами. Эта радость не умещается в сердце, переполняет его и мощным потоком изливается наружу: «Христос Воскресе! – Воистину Воскресе!»
Священник Владимир Михальцов
P.S.
Братья и сестры, в силу сложившихся обстоятельств, в связи с коронавирусом, не смущайтесь, готовьтесь к причастию и причащайтесь смело.
Я, врач-кардиолог высшей категории, подполковник медицинской службы, член общественного совета Росздравнадзора по Рязанской области, был и главой медицинского отдела епархии, предстою перед Божиим престолом уже 13 лет, не знаю ни одного случая, чтобы кто-то заразился от причастия или после целования святых икон и рук. Часто причащал и соборовал в больницах, в реанимациях, в том числе реанимации туберкулезного больного, умирающего с открытой формой туберкулеза, и костного, выделявшего туберкулезную палочку. И что же? Он поправился, и палочка у него исчезла. Мой друг священник рассказывал об исцелении больной СПИДом после причастия и полного раскаяния в грехах. Бояться, что с нами что-то случится плохое во время или после церковных Таинств, не стоит. Это просто невозможно!
Но все-таки в быту следует неукоснительно выполнять меры безопасности и предохраняться, соблюдать личную и общественную гигиену и требования власти.