У серенького воробья в клюве болтался зеленый червяк. Его он и пытался сунуть другому воробью, который был богаче по окрасу. Серый воробей то с одной стороны подскачет, то с другой. А тот сердится, чирикает, отклевывается.
Что за мельтешня? Кто они друг другу? Видимо, мать с дитем. Вот она и так и эдак предлагает своему подросшему детенышу покушать, а он то ли сыт, то ли еда не по нраву – сопротивляется. Да как яростно! Отбивается что есть мочи! Мать не сдается, все тычет свою пищу, а он никак! Вот уже червяк того гляди соскочит. А воробьиха все хлопочет! Ну, съешь, посмотри, какой полезный и питательный для тебя червячок!
Упрямец продолжает сопротивляться, отпрыгивает, клюется и наконец взмывает вверх и улетает. Вслед за ним на противоположное дерево вспархивает и серая птичка с зеленой добычей в крошечном клюве.
В весенней зелени ясеней скрываются оба силуэта суетливых пташек.
Немного постояв, я продолжила свой путь и пожалела о том, что забыла дома смартфон и не сняла забавную воробьиную сценку.

Зачем нам «эта» ОПК
Эта картинка весь день мысленно крутилась у меня перед глазами.
Я подумала: не так ли мы, будь то родители или педагоги, пытаемся вскормить своих детей полезной пищей, которую они отвергают?
Что же, нам их привязывать, чтобы не упорхнули и не съели на ближайшей помойке что-нибудь непотребное?
– Зачем нам эта ОПК? – как-то выкрикнул у меня на уроке с места четвероклассник, не отличавшийся ни хорошей учебой, ни поведением.
И ведь это был не вопрос – это был протест, как у того воробья. Чем он продиктован? Ну, во-первых, в данном случае, банальной ленью что-либо изучать, а во-вторых, той самой душевной пресыщенностью, за которой следует отвержение главных, коренных жизненных смыслов. И скорее всего, он повторил слова своих родителей, как это часто делают дети.
Хотя, бесспорно, положительным моментом является введение в школьную программу курса «Основы религиозных культур и светской этики» (сокращенно ОРКСЭ), но преподается он, к большому моему сожалению, только один год в 4-м классе. Курс имеет шесть модулей: Основы православной культуры, Основы исламской культуры, Основы иудейской культуры, Основы буддийской культуры, Основы мировых религиозных культур, Основы светской этики. Родители могут выбрать любой из этих предметов.
Для меня удивительно, что довольно многие родители выбирают для своих детей Основы светской этики. Казалось бы, что в этом плохого? На первый взгляд ничего.
Удивительно, но нас не удивляет тот факт, что 99% родителей школьников в Чечне выбирают Основы исламской культуры, а родители в Калмыкии или Тыве – Основы буддийской культуры. Они-то выбирают свое, еще их предками усвоенное.
Но выбор или невыбор родителями православного модуля стал для меня лакмусовой бумажкой в определении нашего духовного состояния.
Казалось бы, каждому человеку, живущему на просторах Святой Руси, просто необходимо хотя бы прикоснуться к основам православия, которое стало кровью и плотью нашего народа. Отвергая Основы православной культуры, мы, может, и не вполне осознанно, отвергаем выбор святого князя Владимира, крестившего Русь.
Надо ведь понимать, что есть главное в жизни, что есть более важное и менее важное, а что есть святое. Вот эта смысловая иерархия и выявляется, когда мы делаем свой выбор.
Вернусь к выбору родителей Чечни. Почему для них прерогативой является предмет Основы исламской культуры? Потому что, воспитывая детей, они ревностно охраняют идентичность своего народа, дают ясные нравственные ориентиры, не пускаясь в пространные рассуждения. Очень важно, что такое воспитание дается в каждой семье и поддерживается всем обществом в целом.
Не пора ли нам взять с них пример в этом отношении? Не правильнее ли будет сызмальства познакомить наших детей с верой великого русского народа, с его тысячелетними традициями, его победами, назвать имена святых воинов, русских подвижников, рассказать, на чем строилось благочестие наших предков? Хотя бы на этих уроках в течение одного года сказать, что вся великая русская литература потому и стала всемирным шедевром, что «вся она проникнута христианской темой, вся она ищет избавления от зла, страдания для человеческой личности, народа, человечества, мира» (Н.А. Бердяев). Ведь духовно-нравственный заряд всем лучшим произведениям русских писателей давало православие. Как понять многие произведения А.С. Пушкина, Н.В. Гоголя, М.Ю. Лермонтова, Ф.М. Достоевского, ничего не ведая о мировоззрении людей, воспитанных в православных традициях? Что скажет о картине М.В. Нестерова «Явление отроку Варфоломею» современный школьник, если даже незнаком с именем преподобного Сергия Радонежского? А имена таких святых, как Александр Невский, Дмитрий Донской, Федор Ушаков, Серафим Саровский, о чем говорят современным детям? А ведь все эти святые достойны быть образцом для подражания. Пренебрегая же воспитанием на образцах святости, на основе незыблемых правил, мы обрекаем себя на вырождение нации.

Чего боятся родители
В конце этого учебного года я решила подарить всем желающим ребятам Евангелие. Одна ученица заплакала.
«Что случилось?» – спрашиваю ее. Выяснилось, что мама не разрешает ей брать в руки «подоб-
ные книги». Я сделала ей другой небольшой подарок. Девочка успокоилась, но вопросы остались. Так чего же боимся, уважаемые родители?
Что дети прикоснутся к Слову Истины? Что на уроке увидят репродукцию иконы Андрея Рублева «Троица» и узнают, почему за фигурами Ангелов разные изображения, которые говорят о трех ликах Святой Троицы? Вот вы сможете сказать, где Бог Отец, Бог Сын, а где Бог Дух Святой сообразно этим изображениям? А вот ваши дети после урока уже смогут и вам расскажут. Они все быстро впитывают и запоминают. Но дело не только в конкретных познаниях, гораздо важнее соприкосновение детской души с благодатью вечных Истин, формирование понятий, что есть прекрасно, а что безобразно.

Экстрим на крыше и...
В нашем мире у детей множество соблазнов. Дети бездумно выбирают такие недетские игры, какие даже их молодым родителям не снились, не то что нашему старшему поколению!
Несколько лет назад поздно вечером я увидела на крыше девятиэтажного дома, что напротив, веселящуюся молодежь. Меня испугало то, что во время такой «дискотеки» они двигались буквально у самого края. Мальчишки бравировали перед девочками своим бесстрашием. От их трюков у меня замирало сердце. Я сообщила тогда еще в милицию. К моему удивлению, реакция была мгновенной. После этого мне позвонили и поблагодарили за сигнал.
Сегодня же в моду вошли экстремальные развлечения на грани жизни и смерти, имеющие все сплошь иностранные названия.
Вот некоторые из них: руфинг (прогулка по крышам), диггерство (изучение подземных коммуникаций), планкинг, что означает «притворись мертвым», бейскламбинг (подъем без страховки), 24 часа-челлендж (задача исчезнуть, спрятаться от родителей и снимать все бродяжничество по подвалам), сталкерство (посещение заброшенных мест).
Есть, правда, и русские названия, например зацепинг. Это проезд на транспорте вне салона. Хоть один раз, но мы таких смельчаков, зацепившихся за какую-нибудь деталь троллейбуса, видели. А еще круче игра «Беги или умри». Это когда надо успеть пробежать перед идущей машиной. Опять же все снимается друзьями на телефон, а потом выкладывается в социальные сети. Но более всего меня шокировала игра «Собачий кайф» – перекрытие доступа кислорода к мозгу следующим путем: сначала частое, как у собачек, дыхание, а затем придушивание веревкой или чем-то другим до посинения. Это может делать сам игрок или партнер. После прекращения удушения человек, как говорят, испытывает эйфорию, иначе – получает кайф.
Какая страшная картина! Несомненно, наш долг уберечь детей от таких игр со смертью, от всевозможных попыток увлечь их в мир разврата и адского кошмара.

Перевертыш
Вся современная индустрия основана на переформатировании нашего сознания, направленного на потребление, на получение удовольствия, неважно, какими методами и средствами.
Православие говорит о другом. «Если для мира наслаждения, богатство и слава являются существом жизни, то для христианства – это страсти, неминуемо влекущие за собой страдания, разочарования, гибель души. Для христианства главное – блага духовные: любовь, мир души, радость, чистота совести, великодушие, то есть то, чем человек может владеть вечно» (А.И. Осипов «Православное понимание смысла жизни»).
Чего хотим мы для наших детей в будущем? Чтобы они ни в чем не нуждались и жили в достатке и сытости? Чтобы поступили в престижный вуз и стали интеллектуалами?
Вспомним потрясающе пронзительный фильм Станислава Говорухина «Ворошиловский стрелок». Кто из троих насильников был неучем или голодным бомжем? Нет, все успешные, достаточно образованные, даже в меру воспитанные, но наглые, циничные духовные уроды. Кто в этом виноват? На возглас отца одного из этих мажоров: «Если с моим мальчиком что-то случится...» главный герой, которого неподражаемо достоверно играет Михаил Ульянов, отвечает: «Уже случилось». Случилось еще до того, как этот «мальчик» стал называть маму не иначе как «старуха, мамашка», до того, как трусливо согласился заманить девочку-соседку, с которой учился в одной школе, в квартиру своего дружка, где и произошло гнусное изнасилование. Случается с нашими детьми все гораздо раньше того, как проявится их сущность, когда часто бывает уже поздно. И я уверена, что каждый зритель был на стороне Ивана Федоровича, того самого «ворошиловского стрелка», свершившего, на первый взгляд, самосуд, а на самом деле – справедливое возмездие.

Отражение семьи
За сорок лет педагогической практики я убедилась, что, общаясь с ребенком, я общаюсь с его родителями. Видя злые глаза подростка, я вижу надменную ухмылку его «крутого» отца. Смотря на маленькую вертлявую кокетку десяти лет, я вижу ее мать, сидящую в модном салоне. Дети, за редким исключением, – всегда отражение своих родителей. Воспитывать родителей мы не можем, мы можем их только предостеречь словами апостола Павла: «Блюдите (смотрите), как опасно ходите» (Ефес. 5:15). Как бы не получить в будущем удар в сердце от своих повзрослевших детей, как получил в фильме пулю в живот тот самый отец, полковник милиции, от своего сынка.
Я часто встречаю своих уже взрослых учеников. Недавно в маршрутке ко мне обратилась красивая девушка и сказала: «Софья Олеговна, вы помните меня? Я Ира Васильева». Конечно, я сама не узнала бы ее, но милую третьеклассницу Иру я никогда не забуду. Тогда я вела у них факультатив по Основам православной культуры. Это именно она переживала по поводу существования в реальности Деда Мороза: так есть ли он на самом деле? Это именно она бежала ко мне на занятия с тетрадочкой в руке после моего отсутствия в школе по болезни с радостным возгласом: «Наконец-то вы пришли, а то я думала, что Православие уже закончилось».
Опять же недавно, выйдя из школы, я оглянулась, услышав свое имя, и вдалеке увидела молодого человека, который в поднятой руке держал какие-то бусы. «Молюсь помаленьку», – показал он на них, и я поняла, что бусы – это четки. Я мысленно его перекрестила.
Сколько же этих чистых воробышков кормим мы полезной пищей, и они не отказываются от нее, как тот пресыщенный птенец с ярким окрасом. Подобные птенцы – это дети тех же «протестных» родителей, которые по разным соображениям сами отвергли путь духовного поиска, и их дети, соответственно, тоже. Я бы, конечно, таких воробышков не кормила, дала бы им поголодать. Не хочется быть той серой птичкой, пытающейся напитать добротной пищей того, кто уже сделал свой выбор.
А ведь золотое правило этики, которое часто цитируют, есть не что иное, как цитата из Евангелия, как слова, сказанные Самим Спасителем, Иисусом Христом: «Итак, во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними» (Мф. 7:6–12).
Еще Господь сказал: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5: 13–48).
Совершенство – это святость, а стремление к святости всегда было главной целью и смыслом жизни для русского человека, как носителя образа Христа и Богородицы в уме и чувстве. В этих образах для русского народа – вся христианская мораль и этика.
Софья Никулина,
учитель ОПК, г. Рязань,
победитель конкурса «За нравственный подвиг учителя»