Начало XIX века – одна из интереснейших эпох в истории нашего Отечества. В результате войн к империи были присоединены Молдавия, Финляндия и Польша. Активно шло продвижение России на Кавказе и Закавказье. За океаном существенно расширилась территория Русской Америки. После разгрома Наполеона и заграничных походов русской армии, завершившихся в Париже, Российская империя была в зените славы. Это яркое время прославлено в многочисленных сочинениях русских писателей и поэтов.
Начало правления Александра в глазах современников было временем надежд. Как писал А. С. Пушкин: «Дней Александровых прекрасное начало...». Воспитанный в духе английского либерализма (а воспитателем наследника престола был Фредерик Сезар Лагарп, который стремился привить своему воспитаннику взгляды французского писателя и философа Жан-Жака Руссо), молодой император думал о реформировании страны в европейских традициях.
Вокруг вступившего на трон императора формируется группа молодых единомышленников, которая получила наименование «Негласный комитет». В ее основе были люди, воспитанные в европейских традициях, преимущественно французских. Любовь ко всему французскому – галломания – в то время была непременным атрибутом жизни российского дворянства. Считалось хорошим тоном и необходимостью знать в совершенстве французский язык. Поэтому представители высшего света часто отдалялись от русских духовных традиций и отечественной культуры, предпочитая европейские ценности. Ближайшим соратником императора в духовной сфере был друг детства Александра князь А. Н. Голицын. Он стал в начале правления царственного друга обер-прокурором. В религиозных взглядах Голицын чутко улавливал настроение императора и следовал его устремлениям, сам склоняясь к мистицизму.
Для состояния духовной сферы царствования Александра I характерным являлось стремление к укреплению религиозного мировоззрения при помощи мистицизма. Пришедший к власти в достаточно молодом возрасте, после свержения и убийства своего отца, императора Павла I, Александр на протяжении всего царствования был проникнут мистицизмом. Долговременное пребывание Александра I за границей после войны 1812 года только способствовало этому. Потрясения, испытанные Европой после французской революции, привели к противодействию широкому либерализму и неверию, характерному для эпохи Просвещения. В Европе стали вырабатывать для себя какую-то общую религию, в которой могли бы одинаково сойтись между собой и католики, и протестанты, и философы, и масоны, – какое-то отвлеченное христианство без Церкви и догматов, уповавшее на одно внутреннее озарение.
Подобные воззрения проникают и в Россию. После Отечественной войны и заграничных походов в России появляется большое количество всевозможных тайных обществ. Начинают расцветать общества оккультистов, масонов, мартинистов, духоборов. Кроме иностранных, распространяются свои доморощенные. В столицах появляются секты скопцов и хлыстов, которые посещают высокопоставленные чиновники России, гвардейские офицеры, светские дамы. По донесениям французского посольства, в Санкт-Петербурге множество светских женщин и мужчин ищут удовлетворения своих чувств в мистической экзальтации, собираясь вместе и читая такие книги, как «Астральная теология» мадам де Гюйон, «Святые максимы» Фенелона, труды Юнга-Штиллинга и др.
Безусловно, наиболее ярким и важным событием в годы правления Александра I стала Отечественная война 1812 года. Нашествие Великой армии на Россию у нас в истории часто называют «нашествием двунадесяти языков». Действительно, природных французов в армии Наполеона, вторгшейся в наши пределы, было не более четверти от общего количества. В основной массе это были военные формирования различных европейских государств. Здесь были поляки, итальянцы, голландцы, швейцарцы, испанцы, португальцы, а также представители огромного количества немецких герцогств и княжеств: саксонцы, баварцы, вюртембержцы, вестфальцы, гессенцы, баденцы и др. По сути дела, это была объединенная европейская армия. В отличие от некоторых народностей, которых в поход на Россию привели либо вассальная присяга их правителей французскому императору, либо желание получать неплохое жалование, польские части рвались в бой «во имя Великой Польши, от моря и до моря». Препятствием на пути этих идей во все времена лежала Россия.
Война сыграла большую роль в духовном подъеме и развитии патриотизма. Как только началась война, было отброшено наносное иностранное и на первый план вышло родное русское. По словам историка русского зарубежья А. А. Керсновского, в этот момент «и под сюртуком чиновника, и под рясой священника, и под сермягой крестьянина забились патриотические сердца, стремившиеся пострадать за Отечество. Все вспомнили, что они россияне, и встали в едином порыве на борьбу с неприятелем». Люди вступали в ополчение, отряды которого формировались в каждой губернии, повсеместно развернулось партизанское движение. Русская Православная Церковь пожертвовала на нужды русской армии около миллиона рублей. Сумма огромная по тем временам. Монастыри принимали раненых и беженцев.
Бесчинства солдат армии Наполеона по отношению к православным святыням, ограбления храмов и монастырей только добавляли ненависти к захватчикам. Как писал Л. Н. Толстой, «дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло всё нашествие». Не случайно в историю нашей страны эта война вошла как Отечественная.
К сожалению, этот народный подъем, этот патриотический и духовный потенциал не был до конца понят и использован властью. Император ни разу после событий 1812 года не приехал на мероприятия на Бородинском поле, посвященные памяти защитников Отечества.
Последние годы правления Александра I связаны с окончанием его духовных метаний, поездками по православным монастырям и встречами со старцами. Неожиданная кончина в Таганроге во время одной из таких поездок в 1825 году вызвала появление всевозможных слухов и домыслов. В российском обществе возникает красивая легенда о том, что государь не умер, а стал отшельником. Под именем старца Фёдора Кузьмича он прославился духовными подвигами в Томской земле. В глазах современников и потомков это было бы прекрасным завершением земной жизни российского императора. Историками до сих пор однозначно не решён вопрос о тождественности Фёдора Кузьмича с императором Александром. Но, как любая легенда, это сказание имеет право на жизнь.

Игорь МИТРОФАНОВ