Социальные сети поймали очень и очень многих, вот уж где открывается самое широкое поле для жалоб и недовольств. Периодически достается и нашей Православной Церкви, хотя чаще всего они носят малоадекватный характер.
Вот и в этот раз после прочтения гневной отповеди одного местного интернет-краеведа на тему «попов, посмевших закрыть доступ к ценнейшему народному достоянию», остался неприятный осадок. Проблема была представлена следующим образом: в годы царствования Екатерины II Александру Петровичу Ермолову немало перепало от ее щедрот. Удачливый фаворит отстроил свое родовое гнездо (имение Красное, расположенное в Рязанской губернии близ Михайлова) на зависть всем в готическом стиле. После октябрьского переворота усадьба была разорена. Заброшенная и обветшавшая в советские годы, она была отреставрирована в конце XX века усилиями московского Сретенского монастыря. Теперь здесь расположено монастырское подворье со Свято-Серафимовским скитом. Однако, как трактуется в сети, «монахи засели там, как в крепости, и не пускают внутрь никого». Мне захотелось проверить, так ли обстоят дела на самом деле.
В это путешествие мы отправились с моим другом Дмит-рием, у которого на Михайловской земле многочисленные родственные связи. Захаровский район, по которому проходит большая часть пути, хоть и близок к городу, но весьма богат интересными объектами, многие из которых труднодоступны. Но пока мы ограничились тем, что полюбовались недавно отреставрированным Иоанно-Богословским храмом с каменной четырехъярусной колокольней, стоящим неподалеку от трассы.
Судя по карте, нам необходимо было от михайловской дорожной развязки поехать по легендарной «волгоградке» в противоположную от Москвы сторону до поворота на село Красное. До поворота мы доехали быстро, а вот дальше начались проблемы. Мы не увидели ничего похожего на монастырь, только классический сельский пейзаж с огромным прудом посреди деревни. На наше счастье, возле местного магазина стояло несколько бабушек.
– А вам, милки, не сюда надо, а вон по той дороге, потом по полю, а там по плотине как раз до монастыря рукой подать. Да мы и сами там бываем. Но сможете ли вы там проехать, не знаем, на плотине и трактора иной раз застревают...
Весенняя распутица уже прошла, и в итоге мы успешно проехали по непростому «раллийному» пути и, выехав на отличную асфальтовую дорогу, подкатили к огромному храму. Из интернет-заметок я знал, что это Казанская церковь, построенная в конце 18-го века. По преданию, императрица Екатерина II в 1785 году присутствовала при закладке фундамента этого храма.
На фотографиях в интернете церковь представляла собой печальное зрелище – полуразрушенные стены и полное запустение. Однако перед нами был полностью отреставрированный храм.
Рядом с церковью начиналась огороженная небольшим забором территория, насколько мы могли судить, за ней и находилась недоступная усадьба. Осмотревшись, мы подошли к воротам, где нас встретил охранник, который, узнав, с какой целью мы приехали, пропустил нас на территорию и перепоручил помощнику настоятеля – Алексею. Он провел для нас экскурсию по усадьбе и рассказал о ее судьбе. В 90-е годы эти места были практически полностью разорены. Однако благодаря Сретенскому монастырю города Москвы началась реставрация усадьбы, и теперь ничто не напоминает о былых годах упадка. Сейчас на территории усадьбы проходят обучение семинаристы-первокурсники из Сретенской семинарии. Для них есть прекрасная возможность совмещать жизнь в уединенном монастыре с семинарским обучением.
На самом деле, если бы я не видел фотографий этих мест ранее, поверить, что все здесь находилось в состоянии упадка, было бы просто невозможно. Теперь ощущение такое, будто бы неведомым образом переместился во времени: попал прямиком в настоящую дворянскую усадьбу.
Интернет-россказни мало соотносятся с действительностью. Московский монастырь буквально из руин поднял и сохранил для потомков старинный комплекс. Да и попасть на территорию, как мы лично убедились, не так уж и сложно. А Казанская церковь вообще не имеет никаких, даже декоративных, оград и всегда доступна как приезжим, так и местным жителям, которые любят приходить сюда на службы.
Алексей проводил нас до ворот и показал более удобную подъездную дорогу. Оказывается, сворачивать с «волгоградки» надо по указателю на деревню Печерники и, не доезжая ее, повернуть налево, ориентируясь на табличку «с. Красное». Здесь проложен отличный асфальт, и нет необходимости устраивать опасные заезды по местному чернозему.
Что ж, будем знать, если надумаем вернуться в это необычное, но очень живописное и интересное место.
Максим КУЗНЕЦОВ

Однажды один небезызвестный вождь сказал: «Важнейшим из искусств для нас является кино»… Сказано – сделано. Индустрия кинематографа в молодой Стране Советов получила толчок к развитию. Плохого в этом не было, но и хорошего тоже. Восторженный потребитель глотал любую кинопродукцию, не обращая внимания на ее качество. Однако из пены этого варева вышло великое, без преувеличения, советское кино, выросли режиссеры, чей авторитет и талант мало кто сможет оспорить, родились новаторы и фантазеры, неповторимые до сих пор. С того времени прошло много лет. Можно сколь угодно долго пропадать в ностальгии по великому, однако наша задача – иная. Мы попробуем рассмотреть не факт потери, а вопросы: почему мы не можем все это вернуть? И как мы все это можем использовать во благо?

Джунгли Диснея
Всякое социальное явление, а кино – не исключение, – невозможно вне среды обитания. Естественно, советский кинематограф – маленькая модель существующего общества. Кинопродукция для детей – тоже. Когда в конце 60-х годов во многих семьях появился черно-белый телевизор со смешным выпуклым экраном, обозначилось одно забавное явление: в момент показа мультфильмов из городских дворов напрочь исчезали дети. Дозированный показ детских передач, фильмов для детей и мультипликационных фильмов давал уникальную возможность запомнить и «переварить» все увиденное. С высоты сегодняшних технократических времен это была бедность, но сколько радости приносил каждый просмотр! Фильмы для детей – отдельная тема. Рассмотрим мультфильмы. Естественно, они учили дружбе, взаимопомощи, бережному отношению к младшим и уважительному – к старшим, порицали лень и бездеятельность. А как же без этого?
Способы съемки совершенствовались, появились первые цветные телевизоры… И вот он настал – «счастливый» миг, который длится уже примерно лет 20 – смотри не хочу, – всё что попало, часами… Но что могут почерпнуть из этого бурного потока наши дети? В условиях тотального дефицита внимания со стороны родителей – очень и очень много. Как в капле воды можно увидеть море, в современной мультпродукции видна модель общества будущего. Сравним, к примеру, экранизацию книги Редьярда Киплинга «Книга джунглей» студией Диснея и советский мультфильм «Маугли», снятый в 1967–1971 годах.
Где ты, Киплинг?..
А и вправду, где? – задалась я вопросом, отсмотрев произведение славной студии Диснея. Писателя Редьярда Киплинга, лауреата Нобелевской премии по литературе, как ни копайся, в этом «чуде» нет. Нет автора известных нам всем «Кошки, которая гуляла сама по себе», «Рикки-Тикки-Тави», «Подарков фей» и «Пака с волшебных холмов»... Сплошной кафе-шантан. Помню, я, будучи ребенком, плакала, когда в нашем мультфильме умирал Акела. И вообще фильм заставляет переживать. О чем в диснеевском «шедевре» можно плакать – ума не приложу! Спрашиваю дочь: «Что такого увлекательного в нем?» Получаю ответ: «Весело!» Действительно – весело… Все поют и пляшут. Именно пляшут, поскольку на благородное занятие «танцы» это дрыганье мало походит. Маугли – махровый потребитель. Медведь всё время чешется или спит, питон Каа – какой-то желудок с глазами, всех и каждого хочет съесть, а Багира, кажется, является лицом «мужеска пола»… Остальные персонажи тоже веселы и немудрёны. Волки не обладают никакими признаками характера, несмотря на то, что они – одни из центральных персонажей. Главный злодей Шерхан сильно непоследователен в своем злодействе и периодически ведет себя как последний трус. И все без исключения персонажи патологически увязают в болтовне… Допускаю, что в природе звери так себя и ведут, то есть спят и чешутся в свободное от еды время, но проблема в том, что Киплинг писал не о животных.
Как мало надо, чтобы у маленького человека сместились акценты в понятиях о мире! Маугли – герой нашего детства, «лягушонок», которого упорный труд и учеба превратили в сильного и гордого хозяина джунглей, в длинном – более часа! – диснеевском фильме – ведомое существо и слушает разинув рот всякого, кто вздумает его чему-нибудь учить. Битва с Шерханом для него – набор счастливых случайностей, а не заслуженная, выстраданная победа ума и силы.
Что мы видим в советском мультфильме? – Стая волков – слаженный коллектив, где все поддерживают друг друга. Медведь Балу – терпеливый и умелый учитель; Багира – смела, умна, грациозна; питон Каа – вся мудрость джунглей; волчица Ракша – настоящая мать, готовая отдать жизнь за свое дитя; Шерхан – опасный и сильный противник; шакал Табаки – подлиза и мерзавец; бандерлоги – шумны, глупы и трусливы. Все акценты в фильме расставлены. И когда повзрослевший Маугли уходит к людям – это мучительный и окончательный выбор зрелого человека. В диснеевском мультфильме Маугли видит девочку и идет за ней, как ребенок за конфетой – неосознанно, подчиняясь только рановатому в этом возрасте природному влечению.
Добро в нашем мультфильме побеждает зло, потому что честь, храбрость и взаимопомощь непременно должны привести к такому результату. Лучший – получит заслуженное уважение, а хитрость и подлость будут наказаны. Мы все понимаем, что в жизни не обязательно так и будет, но так должно быть, иначе человек потеряет самоуважение. Что мы видим в конце диснеевского мультфильма? – Багира и Балу, обнявшись, с веселой припевкой уходят в джунгли, скорее всего, перекусят и лягут спать, почесавшись…
Каждому – по способностям!
Песенка Балу красной нитью проходит через весь диснеевский фильм: «Чтоб в джунглях жить, как в крепости, умерь свои потребности, и ты поймешь – тебя не победить! Пусть в жизни мало складностей, в ней есть простые радости, и счастлив, кто умеет их ценить». Вот так! Есть потребности, и если ты, деточка, не будешь слишком жадным, то рано или поздно тебе все упадет в рот. По потребностям! Помните народную мудрость: кто не работает – тот не ест. Читай: кто не затрачивает усилий, не использует руки и голову, никакого подарка судьбы не получит. Ничего никогда не упадет в рот просто так! Но западная мораль в форме «потребностей» проникла в каждый уголок нашего общества. Цель работы – только деньги. Деньги дают простор в обретении всё большего числа «потребностей». Это и есть конечный пункт... А потребности как религия и есть конец присутствия в человеке Духа.
Мультфильмы западного образца слишком часто дают нашим детям понятие о потребностях. Золушка должна обязательно заполучить принца, Король-лев должен вернуть свой трон, Белоснежка все равно будет самой красивой! И всё-то в цветах, танцах и песнях! Я не могу призывать студию Диснея придать своим фильмам сурового советского реализма, но и не стану уговаривать родителей покупать своим чадам диски с этими фильмами. Покажите им наши, добрые, милые, пусть назидательные, но вполне моральные советские мультики. И пусть они дадут маленьким людям пищу для ума и развития способностей, а потребности свои они определят потом, когда обретут устойчивость сформировавшихся личностей.
Ирина Петрова

Древнейшее село Рязанской области Исады, впервые упоминаемое в летописях, датируемых 1217 годом, живописно расположено на крутом берегу реки Оки. Собственно, само древнерусское слово «исады» и означает удобную пристань. Летом окские берега покрыты сплошным ковром разнотравья. Тенист и спокоен бывший приусадебный парк, с каждым годом все больше и больше дичающий без хозяйской руки. Многие известные люди связаны с этими местами.
В Исадах мне посчастливилось бывать не раз. И вот совсем недавно мне, возвращавшемуся из командировки и уставшему от шумной трассы М-5, было совсем не сложно уговорить себя свернуть на неприметный тихий поворот, который вскоре привел меня к Исадам.
Когда-то эти земли принадлежали прославленным боярам Ляпуновым. К этому роду принадлежал и известный рязанский воевода Прокопий Ляпунов, организатор и руководитель Первого Ополчения, которое в годы Смутного времени сражалось против польских интервентов. В Исадах Ляпуновыми было начато строительство усадебного комплекса, а также была возведена прекрасная Воскресенская церковь. За века существования усадьбы у нее сменилось немало владельцев. Среди них порой были люди весьма необычные, так, например, некогда в Исадах проживал бывший гвардейский офицер Георгий Ржевский, который создал в рязанской провинции профессиональный балетный театр. Актрисы, которые в массе своей были крепостными крестьянками, оказались столь талантливыми, что исадский театр на равных соперничал с лучшими театрами Москвы и Петербурга.
В конце XIX века усадьба в селе Исады перешла во владение Владимиру Николаевичу Кожину, который устроил на своих обширных землях образцовое сельскохозяйственное производство. Особой гордостью В.Н. Кожина стали его яблоневые сады. Обладая недюжинными агрономическими способностями, владелец усадьбы вывел несколько уникальных сортов яблок, которые были высоко оценены на международных выставках.
К сожалению, от усадьбы практически ничего не сохранилось: в советское время постройки были разрушены и разграблены, а впоследствии полностью разобраны буквально по кирпичику. Остался только изящный белый Воскресенский храм. Он сразу привлекает внимание, поскольку построен очень необычно для России – двухэтажным. В клировых ведомостях о церкви сказано, что она построена в 1635 году на средства стольника Луки Владимировича Ляпунова – зданием каменная. Престолов в ней четыре: в нижнем этаже – два: в честь Воскресения Христова и святителя чудотворца Николая. В верхнем этаже также два – святых мучеников Флора и Лавра и святого князя Владимира.
В этот раз я приехал во внебогослужебное время, и внутрь храма мне попасть не удалось, однако по прошлым приездам я хорошо помню внутреннее убранство храма, заботливо поддерживаемое настоятелем отцом Виктором Таракановым и его паствой.
После советского лихолетья храм находился в очень плачевном состоянии, однако в последние годы ведутся планомерные реставрационные работы, которые по своем завершении должны даровать древней церкви «многие и благие лета».
Вообще, несмотря на свою относительную удалённость от областного центра, село вовсе не выглядит заброшенным или вымирающим. Напротив, местные жители очень активны и претворяют в жизнь немало интересных инициатив. Так, с огромным интересом и вниманием я просматривал материалы профессионально сделанного сайта, рассказывающего о селе Исады. А недавно инициативная группа граждан начала деятельность по увековечиванию памяти Прокопия Ляпунова и установке мемориального памятника в честь его подвига.
Насколько же приятно видеть, что в столь непростое время люди не стали равнодушными к памяти своих знаменитых предков. Ведь только христианская вера и историческая память являются тем крепким фундаментом, на котором может достойно жить и развиваться наш народ, а значит, иметь будущее.
Максим Кузнецов

Карающая медицина
Эту новогоднюю ёлку в 28-м детском саду шестилетняя Лиза, вероятно, не забудет никогда. Девочке доверили главную роль – Снегурочки, – с которой она блестяще справилась. Однако сразу же по окончании утренника заведующая… выгнала девочку, пригрозив не пускать в садик, пока мама не принесёт справку от фтизиатра.
Массовые отстранения детей в Рязани от школ и детских садов начались в декабре из-за новых санитарных правил по туберкулёзу, которые предписывают в случае отказа от Манту предъявлять справку из тубдиспансера. Однако и там получить её не так-то просто, поскольку для этого фтизиатр предлагает пройти Манту, Диаскинтест или рентген.
«После прививки АКДС у дочки развился тяжёлый атопический дерматит, – рассказывает мама Лизы Оксана . – Ей категорически нельзя проводить все эти процедуры, имеется медотвод; однако в тубдиспансере нас всё же вынудили пройти рентген». И это несмотря на то, что детям до 14 лет рентген без показаний запрещён, к тому же, дополнительное облучение при таком диагнозе недопустимо!
«Ситуация, на наш взгляд, неоднозначна, – считает председатель РООД «Родительское Собрание» Д.В. Смирнов. – Родители вовсе не против профилактики туберкулёза, однако это необходимо делать безопасным способом, без вмешательства в организм ребёнка. Не случайно закон даёт родителям право на отказ от прививок и диагностических проб, тем более что многие пришли к такому решению, основываясь на собственном горьком опыте».
Сегодня всё чаще сообщается о случаях массовых осложнений после реакции Манту: Тверская область, Приморский край, случай в с. Польное Ялтуново Шацкого района, где пострадали сразу 42 человека (см. «Благовест» №12 за 2011 г.).
«Моей старшей дочке сделали в детском садике укол Манту без моего согласия, – рассказывает молодая мама Екатерина С. – Результат: тяжелейшее обострение пиелонефрита. Мы полгода лечились! Приватно врачи говорят нам, что болезнь вызвана именно уколом Манту, однако официально назвать причину заболевания никто не осмелился».
Фтизиатры подтверждают: такое возможно. Если проба сделана вскоре после недавно перенесенной инфекции, когда иммунитет ослаблен, то могут активизироваться и начать размножаться микробы, населяющие организм любого, даже здорового, человека. Случается подобное и в начале заболевания. «Выявить начало болезни порой сложно, – пишет врач-фтизиатр Л.В. Андреева. – Бывает так, что внешних проявлений нет, но бактерии или вирусы уже присутствуют в организме. В таком случае проба снизит иммунитет, и патогенные микроорганизмы начнут размножаться, что спровоцирует развитие инфекционного заболевания».
«А передо мной такая проблема не стоит, – с оттенком превосходства в голосе заявляет знакомая многодетная мама. – Для меня это вопрос послушания. Духовник благословил делать все прививки и Манту, мы и делаем. А уж вредно это или нет, я себе головку не забиваю. Колем каждый год – и ничего, все живы!» Хочется ей ответить: слава Богу, что живы! Ведь даже наркоманы становятся очевидно больными не сразу, и довольно длительное время выглядят живыми и здоровыми. Да и странное у женщины представление о послушании: свалить на духовника ответственность за принятие решения, которое не только по совести, но и по закону должны принимать родители! Ведь именно они, а не духовник и не Минздрав, отвечают за жизнь и здоровье доверенных им Богом чад, и в случае осложнений именно им придётся нести на себе всё бремя ответственности. Потому федеральным законодательством и предусмотрено наличие добровольного и информированного согласия. Признайтесь, многие ли из нас достаточно информированы?
Между тем тем, сами фтизиатры не имеют единодушия в этом вопросе: одни считают, что проба Манту устарела и пора переходить на Диаскинтест, другие уверены, что без Манту не обойтись; многие полагают, что прививка БЦЖ, которая делается новорожденным в роддоме, не только не справляется со своей задачей (об этом писал академик М. Перельман – см., например, «Фармацевтический вестник» 2003, №11), но и заражает(!) детей. Эту позицию разделяют учёные-фтизиатры Б. Норейко, Г. Яковлева, Н. Камаева и многие другие.
При всех различиях мнений, специалисты сходятся в одном: система профилактики туберкулёза в России требует серьёзного пересмотра. Но пока «профилактика» в нашей стране идёт по старинке: сначала в организм младенца заносят микобактерию бычьего типа (с прививкой БЦЖ), а затем отслеживают, как эта туберкулёзная палочка себя поведёт, чтобы «поймать» процесс на ранних стадиях активизации, для чего и проводится реакция Манту. При её постановке ребёнку вводится туберкулин (фрагменты микобактерии в сочетании с фенолом и другими ядовитыми веществами), что вызывает в организме аллергическую реакцию и очаг воспаления; его размеры и регистрируют при помощи линейки. Стоит ли говорить, что это вряд ли способствует оздоровлению детей.
Между тем, подобная практика существует лишь в так называемых «развивающихся» (читай: бедных) странах, к которым почему-то до сих пор причисляют Россию. Настоящая же профилактика туберкулёза предполагает улучшение условий жизни, отсутствие стрессов, полноценное питание и качественный отдых.
Сегодня всё больше родителей отказываются от туберкулинодиагностики. С этим не желают мириться санитарные службы, и летом 2014 г. были приняты новые санитарные правила по туберкулёзу, требующие допускать таких отказников в детские коллективы только при наличии справки от фтизиатра. В результате детей отстраняют от занятий, а родителям остаётся сопротивляться. Закон, кстати, на их стороне, – соответствующие определения в отношении аналогичных случаев в других регионах вынесли и Генпрокуратура, и Верховный Суд. Однако даже эти документы чиновники рассматривают так, как им хочется.
А пока новые санитарные правила дают свои «плоды»: в декабре 2015 года произошёл трагический случай в Смоленске – шестилетняя Аня Иванушкина погибла во время укола Диаскинтеста на руках у родителей в тубдиспансере, куда девочку направили для уточнения диагноза после положительной пробы Манту. Полгода назад 5-летняя рязанка впала в кому из-за инсулинового шока, который развился после уколов Манту и Диаскинтеста, сделанных с разницей в несколько дней. Благодаря помощи неравнодушных людей, семье удалось собрать деньги на реабилитацию ребёнка за границей. Однако чуда не произошло, и девочка так и осталась в вегетативном состоянии.
Сколько ещё детей будут принесены в жертву «профилактике», «охвату» и другим «священным коровам» современной медицины? Неужели наши медики забыли о принципе «не навреди»? Хотя, зачастую, они и сами удручены «завинчиванием гаек», которому подвергаются из-за постоянного давления сверху.
Тем временем, из рязанского тубдиспансера пришли добрые вести: в качестве альтернативы Манту предложен новый относительно недорогой и безопасный отечественный метод исследования in vitro (в пробирке), по анализу крови из вены – тубинфероновый тест. В лаборатории диспансера сообщили, что на первых порах анализ будет выполняться бесплатно. Если так, у родителей появится безопасный способ доказать, что их дети здоровы. Однако это не решает основную проблему: родители по-прежнему ощущают себя бесправными оппонентами гигантской карающей машины, в которую всё более превращается наша медицина.
«Вы делаете большое дело, – сказал нам на прощанье один из высоких чиновников, за поддержкой к которому мы обратились. – Не останавливайтесь, объединяйтесь, боритесь. Может быть, вместе вы и сумеете сделать то, на что я, в силу своей должности, не имею права».
Слова эти прозвучали хотя и не слишком-то весело, зато обнадёживающе.
Любовь Кантаржи, член РООД «Родительское собрание»

Отношение русских купцов к богатству и бедности выражалось в формуле «богатство дано от Бога». Потому они считали необходимым делиться богатством с ближним, который беден, выполняя данную Господом заповедь о любви к ближнему. С полным правом к таким благотворителям можно отнести и Петра Алексеевича Мальшина, 195-летие со дня кончины которого отмечается 31 марта.
Кому дать и сколько нужно дать, купцы не всегда могли определить сами. Например, в Рязани они давали немалые деньги блаженному Василию Кадомскому, ныне прославленному в лике святых. А он уж распределял их среди самых нуждающихся горожан. Но чаще благотворители всё-таки обращались к священнослужителям, поддерживая церкви и монастыри. Часто при храмах и монастырях создавались бесплатные больницы, богадельни, название которых происходит от слов «для Бога делание», то есть «Бога ради» – богоугодное учреждение. В 1724 году городским властям в России официально приказали, чтобы «обеднелые, престарелые в богадельне были пристроены». И вновь, как повелось на Руси издревле, на первое место выдвинулась частная благотворительность.
В Рязани в благодарность благотворителям богадельни носили имена их создателей. Здесь были богадельни Муромцевой, сестёр Титовых, Дашковская. Всего к началу XX века их было шесть. Но особенной любовью пользовалась Мальшинская богадельня. Её здание сохранилось и является памятником архитектуры общероссийского значения. Создатель этой богадельни – Пётр Алексеевич Мальшин, купец первой гильдии, надворный советник, впоследствии дворянин, неоднократно избиравшийся главой города Рязани.
В 1649 году царь Алексей Михайлович, заботясь о пополнении казны, повелел перевести «лучших по их торгам и промыслам» крестьян в черные посадские слободы. В их число попал и Кузьма Мальшин, переведенный из Борисоглебской слободы. Так Мальшины стали посадскими людьми Чернопосадской слободы (теперь – улицы Соборная и Почтовая). 16 мая 1752 года в семье Алексея Назаровича Мальшина и его жены Марии Тихоновны произошло радостное событие. У них родился сын, которого в крещении нарекли Петром.
Серьёзной торговой деятельностью Пётр Алексеевич Мальшин начал заниматься с тридцати лет. Получив от отца небольшой первоначальный капитал, он, как и многие оборотистые купцы того времени, быстро приумножил его на винных откупах. Торговля вином была хоть и очень прибыльным делом, но не имела одобрения в народе. И вскоре Мальшин открыл самый крупный в Рязани салотопенный завод, где изготавливали сальные и стеариновые свечи. Позже он организовал здесь же трепальню – цех по выработке из льна пеньки, что позволило Мальшину создать капитал в более чем 50 тысяч рублей. Это дало озможность Петру Алексеевичу приобрести звание «Именитый гражданин». Получив это звание, Пётр Алексеевич был избран главой (головой) города Рязани. В этой должности он прослужил с 1791 г. по 1794 г.
Упрочение богатства, его приумножение не противоречило и «моральному кодексу русского купечества». Благодаря П.А. Мальшину и Г.С. Рюмину мы сегодня можем молиться в главной святыне города – Успенском кафедральном соборе. В 1799 году собор был спасён от сноса: казна смогла выделить на ремонт только тридцать тысяч из требуемой суммы, а двадцать тысяч пожертвовали благотворители. Из этой суммы основную часть, четырнадцать тысяч, пожертвовал Мальшин. Особенным же актом благотворительности Петра Алексеевича стало строительство в 1807 году на месте старой деревянной, новой каменной Скорбященской церкви. В ней были устроены три престола. Кроме того, рядом с церковью он построил и каменный флигель для причта.
Главным строением Петра Мальшина, по которому он остался в памяти благодарных рязанцев, была богадельня, построенная в 1808 году. На ее учреждение он внес пятьдесят тысяч рублей. По первоначальному проекту она должна была быть при Скорбященском храме, как больница для инвалидов. Однако по каким-то причинам место для богадельни было выделено на углу улиц Гостиной и Курганской (ныне соответственно Свободы и Маяковского).
В Мальшинской богадельне первоначально содержалось 12 отставных солдат и 12 нищих мещан и государственных крестьян. После войны с Наполеоном в ней содержались раненые русские солдаты. Но, что интересно, в ней же проживали и раненые французы. По одной из версий, в этой богадельне случилась даже дуэль между российским поручиком и французским драгуном.
Уход за жителями богадельни осуществлялся согласно Уставу о богадельнях двумя людьми. Правда, помимо них был ещё заведующий и лекарь. Лекарства для богадельни обычно закупались за счёт казны. Но до 1816 года богадельня на углу улиц Гостиной и Курганской полностью содержалась за счёт средств, завещанных Мальшиным. Позднее, когда число проживающих в богадельне достигло 34 человек, часть расходов взял на себя Приказ общественного призрения, то есть особый государственный орган.
Император Александр I высоко оценил благотворительную деятельность рязанского мецената. Особым Указом от 5 июня 1806 года, адресованным лично Петру Алексеевичу Мальшину, Государь выразил свое «особое благоволение» к поступку Мальшина. Этим же Указом основатель богадельни был «всемилостивейше пожалован» орденом Святой Анны 2-й степени. Скончался Пётр Алексеевич 31 марта 1821 года в возрасте 69 лет. Погребли его за алтарём Скорбященского храма. На могиле Мальшина напротив церковного алтаря стоял гранитный памятник, а сбоку на медной доске была сделана надпись: «Под сим погребено тело надворного советника и Кавалера П.А. Мальшина». К сожалению, при атеистической власти памятник уничтожили.
Мальшинская богадельня, как и другие богоугодные заведения того времени (вдовьи дома, инвалидные дома, приюты для обездоленных), была школой милосердия. Это были места прямого исполнения Божией заповеди «возлюби ближнего своего, как самого себя». В богоугодных заведениях в уходе за больными могли участвовать и добровольцы, желавшие проявить сострадательность. Император Николай I, приехав в Рязань в 1832 году, побывал в этом редком для тех времён учреждении лично и нашёл его «в отличном состоянии». Примерно в эти же годы улицу Гостиную, которая шла от нынешнего здания Городской думы до улицы Маяковского, переименовали в улицу Мальшинскую. Так она именовалась вплоть до 1919 года. Тогда же с формулировкой «за ненадобностью» была закрыта и богадельня.
Существует легенда, что примерно в то время появилась у богадельни старица Ефросинья. Она стала кричать, чтобы люди готовили гробы, что настают времена, когда надо готовить гробы. Правда это или вымысел, но впоследствии в богадельне действительно стали хранить гробы с трупами, поскольку там устроили морг (судмедэкспертизу). Так сбылись слова легендарной Ефросиньи.
Судмедэкспертизу в богадельне организовали только в конце 1970-х годов. А во время гражданской войны в ней находился холерный, а позже тифозный лазарет. В начале 1920-х годов сюда переехала Чрезвычайная комиссия (ЧК). В 70-е годы здание занял архив КГБ, а позже бюро судмедэкспертизы. С 2001 года богадельня стояла заброшенной и стала разрушаться.
По Божьему Промыслу организацией, взявшейся за ремонт Мальшинской богадельни, оказалось православное издательство «Зёрна». С 2005 года оно стало постепенно восстанавливать былой облик уникального памятника архитектуры. Ведь здание богадельни и поныне выделяется на фоне современной застройки квартала угловой ротондой и колоннадами школы российского классицизма.
В начале 90-х годов прошлого столетия в Рязани было создано социальное учреждение «Геронтологический центр им. П.А. Мальшина», которое призвано обеспечить достойную старость пожилым людям, о которых некому заботиться. В народе его называют Мальшинской богадельней. На ее территории находится храм во имя целителя Пантелеимона, настоятель которого иерей Владимир Михальцов – практикующий врач-кардиолог. Многие социальные вопросы в этом учреждении решаются совместно с Православной Церковью.
Игорь Евсин

В Иоанно-Богословском храме Спасо-Преобра-женского мужского монастыря города Рязани находится чудотворная икона Божией Матери «Нечаянная Радость». Ее передал в дар житель Москвы по имени Георгий.
Георгий занимался спортом, каждое утро выходил на пробежки. Как-то в 2013 году зашел в торговый павильон, где один мужчина торговал подержанными вещами. Рядом стояло мусорное ведро, возле которого лежала икона. Георгий сделал старьевщику замечание, почему вы, мол, так небрежно относитесь к святому образу. «А ты что такой заботливый? Если не нравится – покупай», – ответил мужчина. Георгий поехал домой, взял пятьсот рублей и выкупил икону, прижал к груди, и она прожгла сердце, насквозь пронзила его будто огненным лучом. Георгий сел в машину, одной рукой держался за руль, а другой – обнимал икону Пресвятой Богородицы «Нечаянная Радость», прижимал к себе все крепче и крепче… Лики Богородицы и Спасителя были изрезаны, исколоты, руки у изображения Божией Матери не было. Будто над образом кто-то специально надругался.
Через короткое время случилась трагедия. Георгий занимался в спортивном зале, и на него упала штанга. Произошло защемление нервов в позвоночном отделе, и наступила легкая парализация. В больнице ничем помочь не смогли, врачи только руками разводили – медицина бессильна. Один доктор сказал: «Молись…». От многочисленных уколов тело Георгия стало буквально синим. Однажды из другой поликлиники пришел хирург, осмотрел больного и дал совет: «Молись, как умеешь, своими словами проси помощи у Бога. На операцию я тебя не отправлю. Это не даст результата».
До парализации Георгий много лет ходил в храм, но был, как говорят, захожанином. Свечи поставил и ушел. Вот и вся «молитва». Когда последняя надежда осталась только на Господа, Георгий каждый день всем сердцем со слезами стал молиться перед той самой иконой Богородицы «Нечаянная Радость». И через полгода произошло чудо – он получил исцеление.
Спустя какое-то время Георгий привез икону в Рязань игумену Евфимию (Шапкину) на реставрацию, а потом обновленную забрал обратно. Он так сильно поверил в Бога, что молился и молился постоянно, день и ночь, никогда не расставался с иконой, всегда носил с собой и не выпускал из рук, часто приезжал с ней в Иоанно-Богословский мужской монастырь в селе Пощупово. В 2016 году на Рождество икона замироточила. Георгий многим рассказал о чудотворном образе, приносил его в один из московских храмов. Множество людей прикладывались к иконе. Чтобы краска случайно не затерлась от прикосновений, Георгий решил покрыть икону лаком. Но Богородица его отвергла. Лак превратился в пену, а потом стал жестким, как стекло. Георгий снова привез икону игумену Евфимию на реставрацию, и ночью из нее полилось миро еще сильнее.
Когда икона обновилась вновь, для нее вырезали киот и решили поставить образ в Иоанно-Богословском храме Спасо-Преображенского мужского монастыря, где и произошло первое чудо. Один мальчик, приложившись к иконе, почувствовал облегчение – Богородица постепенно исцелила болезнь глаз. К иконе стали приходить люди и плакать, чувствуя необыкновенную Божественную силу. Поэтому было решено поместить образ в большом Спасо-Преображенском соборе. Но буквально через несколько дней икона снова оказалась в Иоанно-Богословском храме по благословению владыки.
Одна девушка, приложившись к иконе, ощутила такой силы благодать, что не могла стоять, появилась слабость во всем теле, ноги буквально онемели, закружилась голова. Девушка села на стул и полтора часа плакала от умиления, казалось, что сама Богородица косну-лась ее сердца.
Одна женщина часто приезжает к иконе Пресвятой Богородицы из Коломны. У нее свой магазин одежды. Торговля шла плохо, были убытки. Но когда она стала молиться Божьей Матери перед иконой «Нечаянная Радость», бизнес наладился. Товары стали мгновенно раскупать, и женщина даже занялась благотворитель-ностью. Одежду, которая залежалась на полках, раздает во славу Божию.
Молился перед иконой и мужчина, который долго не мог бросить курить. Когда в третий раз пришел в храм и вновь попросил помощи у Богородицы, вредная привычка его оставила.
В храме есть тетрадь, в которой делают записи получившие помощь от этой иконы Матери Божией «Нечаянная Радость». Их уже довольно много…
Вероника Шелякина

Пять лет назад в Рязанской митрополии была образована новая Касимовская епархия. Первым Касимовским архиереем стал бывший настоятель Иоанно-Богословского монастыря Преосвященный епископ ДИОНИСИЙ (Порубай). С ним беседует Ирина ЕВСИНА.

– Значительный рост числа приходов, прихожан, восстанавливающиеся из руин храмы в сельской глубинке – все эти явления были вызваны несколько лет назад решением Святейшего Патриарха Кирилла о создании новых епархий. Касимовская епархия была создана одной из первых, в 2011 году. Каковы Ваши впечатления от первых пяти лет?
– Во-первых, за эти годы я убедился, что образ виноградника как образ Церкви, который присутствует в Священном Писании, наверное, самый точный. Каждый раз, когда на богослужении во время пения «Трисвятого» выхожу на амвон с дикирием и крестом и призываю благословение Божие «на виноград сей», я это особенно остро ощущаю.
В реальной жизни виноградник – это место, где для того, чтобы собрать урожай, необходимо серьезно потрудиться. Иначе земля окаменеет, все зарастет бурьяном, и винограда не будет. Виноградник церковный, доставшийся для попечения о нем мне и моим помощникам, – это, зачастую, и говоря образно, очень разные участки, по свойствам почвы, сортам, природным условиям и опытности виноградарей – помощников. Переходя с образного языка на обычный, все приходы – разные, различается характер прихожан, условия, в которых они живут. Священники – виноградари – тоже разные. В первые годы, помимо вороха текущих дел, одной из главных задач было увидеть и понять это разнообразие, оценить его.
В напутственном Слове Патриарха при вручении мне архиерейского жезла есть слова: «Подобно зоркому орлу всматривайся во все детали епархиальной жизни, стремясь своевременно исправить и на путь истины направить всякого согрешившего, заблудшего и духовно страждущего человека». В связи с этим за прошедшие начальные годы понял еще одну вещь – не делать поспешных выводов ни о людях, ни об обстоятельствах, ни о вещах. Боюсь только, что, приходя к этому пониманию, набил немало шишек не только себе, но и другим.
Еще одно сильнейшее впечатление – никогда так мной не ощущавшаяся раньше реальность благодатной силы мо-литвы мирян о пастырях, и всей Церкви – об архиереях.
– Какой Вы увидели свою новообразованную епархию? Что изменилось, на Ваш взгляд, за прошедшие годы?
– Поначалу очень часто приходилось встречаться с унынием и общим ощущением собственного бессилия – на всех уровнях жизни: и у священников, и у мирян, у местной администрации, у творческой интеллигенции. В нашем Отечестве часто так бывает – в столице фейерверк разнообразной деятельности, а на периферии – тишина, иногда и мертвая… Церковная жизнь – это кровеносная система нашего национального организма, но и здесь к началу нашего века далеко не все было в порядке. Для России на протяжении столетий размеры епархий были очень большими, и, хотя были для этого причины, хорошего в этом было мало. Без епископа, как известно, нет Церкви, в том смысле, что любая поместная Церковь – это духовная семья, где есть отец – наставник, молитвенник, защитник, а также дети – старшие и младшие, внуки, правнуки. А что, если семья настолько велика, что даже старшие дети видят отца не каждый день, а младшие, особенно нуждающиеся в присмотре, и того реже? Так было и на Рязанщине перед созданием новых епархий – более трехсот приходов и священнослужителей. У Рязанского архипастыря даже физически не было возможности всех выслушать, всем помочь, всех посетить. Отсюда – чувство заброшенности и ненужности даже у некоторых священников, в соединении с конкретными экономическими реалиями. А ведь священник должен быть и примером, и, в хорошем смысле, «заводилой» всего доброго, таким фонарем, ярко светящим, и особенно – провинциальный священник, где других «фонарей» иногда нет по определению.
Поэтому первой задачей для себя и своих помощников я поставил борьбу с унынием как состоянием души, при котором кажется, что вокруг нет ничего доброго, светлого, правильного и никогда уже не будет. Звучит, может быть, несколько высокопарно, но это действительно так. Правда, объявив унынию «крестовый поход», сам не всегда оказывался на высоте, особенно на второй год работы. И вот тогда один из самых близких и дорогих мне людей, митрополит Иваново-Вознесенский Иосиф, в ответ на мои жалобы открыл мне одну из особенностей православного пастырского «земледелия» – только на пятый год можно будет увидеть всходы того, что сеешь сейчас. Щедро сейчас делюсь этим знанием с такими же, как и я, молодыми и неопытными собратьями – священниками.
– Пятый год настал…
– Поэтому и делюсь, потому что владыка Иосиф был абсолютно прав. Именно сейчас, на пятый год пребывания на Касимовской кафедре, мне видны те всходы, которые я вместе со своими спутниками и помощниками неумело пытался сеять в самом начале. Несмотря на то, что число трудностей не уменьшилось, наоборот, они прибавились, то, что я по большей части чувствую сейчас – это радость, спокойная, глубокая радость. Вновь убеждаюсь, что благодать, которая на Церкви почивает, является живой и действенной.
– Владыка, мы люди грешные, в основном привыкли мыслить и измерять что-то конкретными категориями. Поэтому хотелось бы просить Вас рассказать о восстановлении и, может быть, строительстве храмов в Вашей епархии.
– У нас в стране сейчас повсеместно идёт совершенно невероятный процесс строительства церквей. Тот, кто бывал за границей, кто знаком с жизнью христиан на Западе, тот знает, что там идёт процесс обратный: церкви закрываются, продаются или отдаются под светские нужды. Для того чтобы сотворить такое с нашими православными храмами, в своё время потребовалась революция, коренная ломка привычного социального и культурного строя. На Западе все это происходит совершенно спокойно, логично, и, как правило, мирно.
– Вы ведёте отсчёт с начала 90-х годов прошлого столетия?
– Да, у нас принято условно говорить о 25-летии церковного возрождения. И храмы у нас в провинции продолжают строиться. Причём, именно по желанию людей. Мы никому ничего не предлагаем, в течение всех этих пяти лет только отзываемся на соответствующие предложения. Отток населения в города – процесс всем давно известный. Так, в общем, дело обстоит и по сей день – молодежь уезжает. Однако нельзя сказать, что совсем опустели наши деревни и сёла. Именно в последние несколько лет я наблюдаю очень интересный процесс возвращения туда нынешних городских жителей, пока в качестве дачников. Летом наши сёла и деревни просто оживают. И всё чаще уже «дачники» остаются жить на своей прежней или новой малой родине дольше и дольше, некоторые – совсем к нам перебираются. Поскольку они, как правило, «продукт» городской христианской культуры, то, приезжая в какое-то село или деревню, в первую очередь такие дачники спрашивают, есть ли поблизости церковь. И, если они не видят храма рядом, они часто инициируют процесс либо постройки нового храма, либо восстановления старого, заброшенного. Причём я бы не сказал, что все наши дачники – только пенсионеры. Для многих москвичей Мещерский край становится отдушиной. И их не останавливает, что от Москвы до нас – триста с лишком километров, иногда такая отдалённость ещё больше привлекает. Всё чаще и чаще вижу, как москвичи, да и рязанцы тоже, выкупают старые дома, чинят их и на всё лето отправляют своих жен и детей поближе к лесу, речке, парному молоку. Сами работают, а на выходные – в деревню к семье. Такие семьи ведут за собой и газ, и свет, и цивилизацию, и дороги, и храмы по воскресным дням наполняют. Конечно, это не процесс возрождения деревни, но процесс оживления, по крайней мере.
Большинство инициатив по постройке или по восстановлению храмов за последние четыре года принадлежит «дачникам», многие из которых приезжают на время, а потом остаются у нас навсегда.
Мы, со своей стороны, стараемся помогать таким инициативам, а иногда – и бываем их зачинщиками. В прошлом году, например, тринадцать заброшенных храмов, по епархиальному призыву, были расчищены, везде были установлены поклонные кресты и памятные таблички, указатели с дороги. Занимались этим местные священники, жители и «дачники», молодежь и все желающие, при поддержке местных муниципалитетов. Поначалу мы ставили своей целью только разобрать мусор и обозначить вновь святое место, но в результате получилось, что вокруг большинства из таким образом возвращенных храмов собрались небольшие общины. Теперь в этих прежде заброшенных стенах собираются и молятся люди, себе во спасение.
– Одно из самых посещаемых паломниками мест Вашей епархии – село Анемнясево, родина святой блаженной Матронушки. На месте её домика была возведена часовня, сейчас строится храм. Кто помогает его возводить, чья это была инициатива?
– Строительство храма в честь блаженной Матроны Анемнясевской – инициатива местного духовенства. Анемнясево – это деревня, и здесь никогда не было церкви. Благочестивое желание духовенства с энтузиазмом поддержал и народ.
– Когда мы говорим о Касимовской епархии, её людях, пастырях, то, конечно, нельзя не вспомнить славный род Правдолюбовых, давший нашей Церкви несколько священномучеников. Старейший и сейчас самый почитаемый из этого рода священник, отец Владимир, живёт в Касимове. Его знают многие москвичи и рязанцы. Часто спрашивают, почему-то и меня: «Как там батюшка поживает?» Передаю Вам этот вопрос, можно сказать, от наших читателей.
– Да, действительно, Правдолюбовы – это старинный священнический род, начало которому было положено ещё двести лет тому назад. Отец Владимир – один из наиболее заслуженных отпрысков этого рода, из семьи которого тоже вышло немало священнослужителей. Батюшка сейчас, конечно же, совсем старенький, он не так давно похоронил свою супругу, которая для него всегда была опорой и поддержкой. Младшего сына схоронил, отца Михаила, настоятеля Никольского храма. Сейчас он живёт со своей дочерью Александрой Владимировной, которая
за ним самоотверженно ухаживает. Он почётный настоятель Никольского храма. Иногда там служит, если ему позволяет здоровье, и довольно часто проповедует.

Какова была цель торжественного входа Господа в Иерусалим? Почему Ему понадобилось ехать на осле? И при чем здесь вербы?
Господь Иисус Христос пришел в Иерусалим, чтобы совершить теперь уже Свой искупительный подвиг на Кресте, и Ему было угодно торжественно обставить этот последний вход в Святой Град. Торжественная встреча Спасителя, как мы видим из Евангелия, была обусловлена тем, что, вероятно, накануне Он воскресил Лазаря – не просто мертвого, но четверодневного умершего, чем показал Свое могущество. Люди встречали Его как великого чудотворца, правда, при этом в большинстве своем ожидали, что Он освободит их от римской оккупации. Однако, Сам Спаситель неоднократно говорил, что Царство Его «не от мира сего». И те же люди, увидев Иисуса Христа через несколько дней беспомощным перед римским прокуратором Пилатом, не смогли осознать подлинной миссии Спасителя, посчитали Его самозванцем и возопили: «Распни, распни Его»… Между тем, Иисус Христос исполнил все, что пророчествовали о Мессии до Него пророки – вплоть до самых мелочей. Одной из таких «мелочей» был торжественный вход Мессии в Иерусалим именно на осле, об этом писал пророк Захария, который жил за 5 веков до Рождества Христова (см. Зах. 9, 9). Что же касается выбора животного, то в те времена кони на Ближнем Востоке использовались, как правило, в военном деле, а ослы – в домашнем хозяйстве. Таким образом, въезд Господа именно на осле послужил знаком мира. Кстати, въезжали в Святой Град только цари, остальные в знак почтения к Иерусалиму спешивались у врат, то есть Спасителя встречали как царя. В народе праздник Входа Господня в Иерусалим именуется Вербным воскресеньем. В Евангелиях говорится, что люди, встречая Мессию, устилали Его путь ветвями (или побегами, или листьями) финиковой пальмы. По словам святителя Амвросия Медиоланского, «чрез крепкое финиковое дерево, ветвей которого оконечности белы, означается то, что после скорбей настоящей жизни мы преселимся в свет Небесного отечества». Подражая современникам Христа, верующие в праздник Входа Господня в Иерусалим издревле тоже приходят в храмы с пальмовыми ветвями, которые в русской традиции заменили веточками вербы – первого зеленеющего дерева русского Севера.

Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл по предложению Президента В.В. Путина возглавил Общество русской словесности.
«Я принял это предложение именно потому, что речь идет о гуманитарном измерении нашей жизни, личности, общества, государства, а гуманитарное измерение есть часть духовной ответственности Церкви», – сказал, в частности, Святейший Владыка 9 марта на расширенном заседании Патриаршего совета по культуре, посвященном учреждению Общества русской словесности.
Общество поставило перед собой задачу консолидации усилий ученых, педагогов, деятелей культуры, широкой общественности для сохранения ведущей роли литературы и русского языка в воспитании подрастающего поколения, укрепления единого культурно-образовательного пространства, развития лучших традиций отечественного гуманитарного образования, культурно-просветительской деятельности.

В день Торжества Православия и 40-летия со дня своей архиерейской хиротонии Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл принимал поздравления как от архиереев, так и от зарубежных гостей.
В своем первосвятительском слове, в частности, он сказал, что три совпадения в его жизни – диаконская хиротония в праздник Благовещения, архиерейская хиротония в день Торжества Православия, торжества победы над всякой ересью, и восшествие на Патриарший престол в день памяти святителя Марка Эфесского, не случайны.
«Именно в соответствии с этими Божественными указаниями я выбрал свой жизненный путь: благовестить день от дне спасение Бога нашего и хранить чистоту православной веры, сопротивляясь всякой ереси и всякому соблазну», – сказал Патриарх.

16 марта 2016 года Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл возглавил церемонию открытия фотовыставки «Под покровом Пресвятой Богородицы: жизнь и быт монастырей Афона», посвященной 1000-летию русского монашества на Святой Горе Афон.
«Я с удовольствием открываю выставку, которая содержит фотографии, сделанные нашим другом Костасом Асимисом, человеком, который начал фотографировать Афон в 1984 году, – сказал Святейший Патриарх. – Думаю, что эти фотографии будут действительно составлять золотой фонд материалов, связанных с Афоном».
Пресс-служба Патриарха московского и всея Руси

В новое 21-е тысячелетие Серафимо-Диве-евский монастырь вошел, осеняемый благодатным покровом причисленных к лику святых священнослужителей и подвижниц благочестия – сестер этой обители. Наш рассказ – о сестре-иконописице инокине Анне (Закомолдиной), пришедшей в святую Дивеевскую обитель с древней Рязанщины.
Анна родилась в 1892 году в селе Чучково Сапожковского уезда Рязанской губернии в семье государственного служащего Павла Сергеевича Закомолдина и его супруги Марфы Ивановны (урожденной Крыкановой). Семья Закомолдиных быстро росла, почти ежегодно рождались дети, преимущественно девочки. Жили небогато. Павел Сергеевич Закомолдин был хорошим плотником, самоучкой научился ремонтировать сельхозтехнику. Его уважали в селе и выбрали старшиной.
Анна, старшая из детей, была главной помощницей матери. И на огороде она работала, и за скотиной ходила, и детей растить помогала.
Паломничество в Саров и Дивеево, к мощам батюшки Серафима, к его источникам и другим святыням, было среди ее земляков традиционным. Ходила и Анна, да и все дети семьи Закомолдиных. Здесь, среди дивеевских сестер, уже была ее землячка, инокиня Азария, родственница по линии матери, Марфы Ивановны. И Анна летом 1906 года в возрасте 14 лет поступила в Дивеевский монастырь.
В монастыре у нее открылся дар иконописания и шитья золотыми нитями. Жизнь в святой обители была ей по душе, но в 1914 году отец был призван в армию и попал в плен. Мать в 1917 году скончалась. Остались сиротами малолетние дети. Игумения Дивеевского монастыря Александра (Траковская) благословила инокиню Анну взять отпуск для решения семейных трудностей. Божией милостью все дети выжили и встали на ноги, а тут и отец пришел из плена. Инокиня Анна вернулась в монастырь и подвизалась в нем до его закрытия. В 1927 году по решению богоборческой власти Дивеевский монастырь закрыли.
Перед инокиней Анной и другими сестрами встал вопрос: куда идти, где примут? Поскорбев, поплакав, инокиня Анна со своими землячками инокиней Марфой (Гришунькиной) и инокиней Дарьей (Макаровой) решила ехать на свою родину в Чучково. На помощь пришла инокиня Пелагия из Мордовии, за которой приехали родные.
На дорогах днем стояли военные патрули из красногвардейцев. Видя монашествующих, они заставляли сгружать духовные книги, иконы, отбирали вещи, которые им понравились. Зная об этом, сестры двигались только ночью.
Инокиня Анна сначала поселилась в деревне Ольховке в семье сестры Александры. Но вскоре вскладчину чучковские сестры купили маленький домик, размером чуть больше деревенской бани, с печкой. В нем и зажили дивеевские сестрички по-монастырски.
А затем был донос, ложное обвинение в контрреволюции. Осудили мать Анну за антисоветскую деятельность и определили меру наказания – ссылку на несколько лет с правом отправления корреспонденции (писем, посылок). Сначала сослали в Астраханскую область, затем отправили в Казахстан и Томскую область. В Томске Анну определили на работу в инфекционное отделение больницы для заключенных. Больные ее любили, врачи, видя ее явные способности, усердие, доверяли ей.
В 1936 году инокиня Анна вернулась из ссылки в д. Ольховку. Александра и ее муж Степан к тому времени приняли к себе в дом еще одну сестру – Ольгу, у которой власти отобрали дом, хозяйство и выгнали ее вместе с детьми на мороз зимой, а мужа арестовали. Красноармеец колол его трехгранным штыком, но штык уткнулся в подаренный матерью Анной образ Божией Матери «Казанская».
Матушка любила дарить иконы и книги. «Вот и нам перешла икона Божией Матери “Феодоровская”, спасенная инокиней Анной от поругания и разорения из Дивеевской обители», – вспоминала племянница матери Анны, Мария Федоровна Алешина. Эта икона была подарена инокине Анне еще в Дивеевском женском монастыре и была в ее келье. Перед этой иконой женщины из рода матушки Анны молились о ниспослании детей и о помощи в родах, и рождались все дети, слава Богу, благополучно.
Из личных вещей у инокини Анны была лишь деревянная кровать ручной работы, привезенная из Дивеево, да маленькие киоты с красочными видами Дивеева, иконы «Всех святых» и преподобного Серафима Саровского. Живя в миру, матушка сохраняла дивеевские монастырские традиции, дух монашества. Из Дивеева мать Анна привезла маленький самовар и щедро угощала чаем с вареньем и задушевными беседами всех гостей, а их было немало. Приезжали к ней и дивеевские сестры. Смиренная, спокойная, уравновешенная, она всех встречала с любовью и теплом.
Свою иноческую жизнь она проявляла в соблюдении заповедей Божиих, в том числе и в милосердии, когда приходилось ухаживать за больными и немощными родственниками. Сохраняя обычаи и традиции Дивеевского монастыря, сестры, собравшись вместе, в деревенском доме читали акафисты преподобному Серафиму, служили и славили Господа нашего Иисуса Христа, Пресвятую Богородицу. Несмотря на ее монашеское сословие, инокиню Анну уважали местные светские власти, в народе ее почтительно называли Анной Павловной.
В деревне ее никогда не видели отдыхающей – всегда в каких-то делах: либо в огороде хлопочет, либо в лесу собирает лекарственные травы, грибы, ягоды, хворост. Ее наставлениями и племянники всему научились: косить, сушить сено, перевозить его на тележке, делать стог. Летом около дома, во дворе, она варила на печке еду и особенно памятное для детей вишневое варенье. Все родные ее так и называли – «маманя Анюша».
В голодные годы инокиня Анна вместе со сродниками зарабатывала на пропитание на отходнических работах: копала людям картошку, стегала на продажу одеяла, шила, вязала, особенно любила вязать большие шерстяные платки.
Иконописью она занималась в основном в зимнее время. Готовясь к работе, становилась на молитву, по окончании которой облачалась в иноческую одежду и покрывалась белым апостольником. На службу матушка Анна ездила в Сасово и село Боровое Шиловского района, где бесплатно писала иконы для местного храма Рождества Пресвятой Богородицы. Она была бессребреница: что имела – раздавала людям. Когда матушка ходила читать Псалтирь по усопшим, никогда не брала деньги. Довольно часто она бывала в Москве. Там на квартире, в иконописной мастерской, сестры писали и реставрировали иконы, а потом раздавали их по храмам. Бывая в Москве по своим «сестринским» делам, не забывала «маманя Анюша» и свою рязанскую родню: привозила обновы племянникам, помогала в устроении и ремонте домов, а главное, молилась за сродников, что все очень чувствовали. Добрая и заботливая, она любила всех, кто был с ней рядом, и ее любили тоже.
Отошла ко Господу инокиня Анна во время вечерней службы 29 сентября 1968 года, накануне дня памяти мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии, на паперти московского храма в честь иконы Божией Матери «Знамение» у Рижского вокзала. Она умерла в молитве, по примеру преподобного Серафима Саровского.
Похоронили инокиню Анну рядом с ее матерью Марфой Ивановной на кладбище в поселке Чучково, по дивеевской традиции в некрашеном гробу из простых досок.
Протоиерей Георгий МАРКОВ, Николай ШИРОКОВ
P.S. Дорогие братья и сестры, мы собираем материал о других дивеевских сестрах: об инокине Матроне (Лисаковой) и инокине Анне (Лисаковой) родом из с.Ижевское Спасского района. Если вам известно и о других дивеевских сестрах родом с Рязанской земли, которые поступили в Дивеевский монастырь до 1917 года, просим позвонить по тел. 89209791909 или сообщить по электронной почте Адрес электронной почты защищен от спам-ботов. Для просмотра адреса в вашем браузере должен быть включен Javascript.. Будем рады любым сведениям о них.